Ровно двести лет назад португальский король Жуан Четвертый распорядился основать в Рио-де-Жанейро первый бразильский музей. Он хотел стимулировать изучение многообразной южноамериканской флоры и фауны, чтобы лучше понимать ресурсы своей колонии.

Преемники Жуана вносили свои элементы в развитие музея: кто-то спонсировал покупку и изучение древностей, кто-то приглашал к сотрудничеству новых ученых. Коллекция постоянно пополнялась, и в итоге разрослась до 20 миллионов экспонатов, превзойдя Британский национальный музей и Лувр. В 1892 году, после свержения монархии, музей переехал в бывший императорский дворец Сан-Кристован, где и находился до ночи 2 сентября 2018 года, когда пожар уничтожил здание и большую часть коллекции.

…Если бы только работали гидранты

Пожар начался вечером воскресенья, спустя два часа после закрытия – возможно, именно поэтому никто не пострадал – и продолжался пять часов. Дымовые датчики не сработали. Огонь быстро распространился по всему зданию: его пытались потушить 80 человек пожарных, в то время как сотрудники, пока это было возможно, выносили на улицу экспонаты.

Возможно, справиться с пожаром удалось бы быстрее, и ущерб был бы меньше – если бы только в двух ближайших к музейному дворцу пожарных гидрантах было достаточно высокое давление. Но вместо этого пришлось отправлять грузовики за водой к ближайшему озеру – музей расположен в дендропарке. Промедление дорого обошлось: здание фактически выгорело изнутри; из экспонатов в центральном корпусе точно избежал гибели только один – двухметровый пятитонный метеорит Бендего. Также уцелели свитки Торы, датированные XIII веком и считающиеся одним из старейших иудейских документов – их изъяли из экспозиции и перенесли в другое место двумя годами ранее.

Списки погибших: культурные потери сравнимы с человеческими

По  предварительным оценкам, не пострадала та часть коллекции, которая находилась в отдельных зданиях: музейный гербарий, центральная библиотека (500 000 изданий, включая 2000 редких), отдел позвоночных (460 000 образцов рыб, птиц, змей и млекопитающих) и беспозвоночных. Впрочем, с позвоночными не все так просто: из-за пожара корпус, где находятся образцы, остался без света, и некоторые экземпляры, хранившиеся в холодильниках, за несколько дней начали гнить. Также во время пожара удалось спасти часть моллюсков – профессор зоологии Пауло Бакап со своими сотрудниками несколько раз вбегал в горящее здание, чтобы вынести наиболее ценные экземпляры – до тех пор, пока это не стало слишком опасно. Но, по его словам, это лишь мизерная доля, тогда как в целом коллекцию можно считать утраченной.

На этом список «выживших» исчерпывается, и начинается список потерь – куда более длинный. Как и в любом музее, в Национальном музее Бразилии были свои «хиты»: самый старый из когда-либо найденных в Америке человеческих скелетов, 12000-летняя женщина по имени Люсия; 13-метровый скелет динозавра; фреска из Помпеи; крупная коллекция египетских древностей. Шансы на их спасение крайне малы. Погибла коллекция бабочек, насекомых и пауков; библиотека Франциски Келлер – одно из крупнейших собраний книг по социальным наукам; отделы палеонтологии и геологии также находились в сгоревшем дворце.

Но, пожалуй, самая болезненная утрата – отдел антропологии, где проводились исследования в области лингвистики и этнографии. Там хранились предметы искусства и быта доколумбовой эпохи; записи ныне мертвых индейских языков; множество важных фотографий, негативов и документов. Огромная часть истории Южной Америки, особенно до прихода европейцев, исчезла за несколько часов. Оцифровка коллекции не проводилась из-за недостатка средств, сохраниться могли разве что отдельные записи, сделанные учеными для собственных работ.

Источник возгорания – равнодушие правительства

Пока что источник возгорания не установлен: по некоторым версиям, пожар мог начаться из-за короткого замыкания или попадания на крышу горящего китайского фонарика. Как бы там ни было, настоящая причина катастрофы возникла гораздо раньше: недостаточное финансирование.

В 2014 году Бразилия потратила 15 миллиардов долларов на проведение Кубка мира по футболу. В то же время, как сообщает National Geographic, годовой бюджет Национального музея составлял всего 128 тысяч долларов, и даже эти деньги не всегда приходили полностью – за этот год музей успел получить всего 13 тысяч. Сотрудники и кураторы в этой ситуации выкручивались, как могли – запускали краудфандинг, по очереди закрывали то один, то другой зал – но это не могло решить проблем с пожарной безопасностью.

О том, что здание дворца находится в плохом состоянии и пожароопасно, местные газеты писали еще в конце 70-х. В 2004 году бывший директор жаловался, что в музее нет никакой системы пожаротушения – только дымовые датчики и несколько огнетушителей. К лету 2018-го ситуация накалилась до предела – сотрудникам приходилось перед уходом выключать из розеток все электроприборы, а посетители направляли в городскую администрацию возмущенные письма с фотографиями открытой проводки и требованиями немедленно что-то сделать.

Сделать так ничего и не успели – в июне началась процедура по выделению денег на реставрацию к 200-летию музея, но работы должны были стартовать только в октябре, когда закончатся президентские выборы. Уже после пожара Германия и Франция направили финансовую и экспертную помощь – увы, несколько запоздалую.

Известно, что около двадцати лет назад Всемирный банк предлагал музею 80 миллионов долларов на модернизацию по проекту инженера, бывшего мэра Рио-де-Жанейро Исраэля Клабина. Правда, было одно условие. Начиная с 1946 года, музей находился под управлением Федерального университета Рио-де-Жанейро. Чтобы получить деньги и запустить проект, он должен был перейти в формат независимой, частной некоммерческой организации, с попечительским и наблюдательным советами, а также с возможностью общественного участия в управлении музеем. Университет отказался от предложения.

Реакция народа: стихи, протесты, гнев и оптимизм

Для жителей Бразилии произошедшее стало шоком. Многие считают пожар в музее метафорой происходящего со страной в целом: разруха и катастрофическая нехватка средств на сохранение национальной культуры и памяти. На следующий день после пожара к дворцу пришли сотни людей – сотрудники музея и их семьи, студенты, активисты. Они пытались прорваться в еще не остывшее здание, чтобы своими глазами увидеть, что происходит внутри. В какой-то момент полиция применила силу – в ход пошли перцовые баллончики, газ и дубинки. Позже собравшихся допустили к периметру здания – они окружили его в символическом «объятии».

Меньше чем через месяц в Бразилии состоятся президентские выборы: остается только догадываться, как трагедия Национального музея повлияет на их результаты – гнев и отчаяние бразильцев, само собой, обрушились на нынешнее правительство и президента Мишеля Темера. Который, впрочем, и так переизбираться не собирается, имея рекордный за последние тридцать лет отрицательный рейтинг и открытое дело по взяточничеству. В прошлом году Темер пытался лишить заповедного статуса часть амазонских лесов – помешали активные и продолжительные протесты со стороны общественности. После пожара президент в своем Твиттере назвал потери «не поддающимися подсчету», а правительство запустило срочные проверки безопасности в остальных музеях республики.

Музейные сотрудники и руководство стараются сохранять оптимизм. Пользователей сети призывают делиться любой сохранившейся информацией – фотографиями, записями, даже селфи из музея: за первые часы после официального обращения поступило около 14000 файлов. На отдельный почтовый ящик можно присылать слова поддержки и стихи – их потом планируют выпустить отдельным сборником. Продолжатся действовавшие ранее программы последипломного образования. Как заявила одна из кураторов, Дебора Пирес, «Мозги – не сгорели… И сохранившиеся коллекции в других зданиях – тоже бесценные сокровища, даже если бы у нас не было ничего, кроме них, музей все равно был бы прекрасен».

Целеустремленность и сплоченность бразильцев дает надежду. Но вместе с тем, остается горечь – того, что уничтожил огонь, уже не вернуть. И тревога: ведь наши музеи тоже страдают от недостатка финансирования и отсутствия своевременной модернизации. Может, случившееся в Рио-де-Жанейро заставит украинских чиновников задуматься: это тот случай, когда не учиться на чужих ошибках – катастрофично.

В следующем материале мы расскажем об особенностях противопожарной безопасности в музеях и важности оцифровки.

Текст: Евгения Селезнева