Как сохранять историческую ценность старых зданий, чтобы они оставались уместными в контексте современности? Каким образом переосмыслять и сохранять строения, которые меняют свои функции? Лекция архитектора и дизайнера Стефана Гуртового, прошедшая недавно в Impact Hub Odessa – попытка разобраться в этом непростом вопросе, основываясь на сравнении одесского и западноевропейского опыта реконструкций, реноваций, реставраций.
В любом городе, в котором есть исторический центр, ситуация с ним достаточно (а точнее, очень) плохая по нескольким причинам:
- Негативный образовательный аспект: студентов в профильных вузах не учат не учат работать с имеющимся историческим материалом и стилизовать новые строение под имеющуюся городскую среду. Более того, у Одессы, к примеру, есть не только архитектурно-художественный пласт, сформировавшийся в конце XIX – начале XX века, но еще и мощная социокультурная мифология. Большой вопрос: кто для Потемкинской лестницы сделал больше – Франческо Боффо, который её спроектировал, или всё-таки Сергей Эйзенштейн, который «вывел в свет» своим фильмом.
2. Отношение к своему городу. Для одессита город – часть жизни; мы его активно присваиваем себе, пользуемся им, проводим в центре много времени, и поэтому мы не любим туристов. Если жители Львова воспринимают свой город как музей, а приезжие – как некий аттракцион, то для одессита его город – это что-то домашнее и уютное. Для него не очень правильно это всё законсервировать и никак не развивать.
Основная цель львовян — сохранить, приумножить и передать последующим поколениям то, что получили в наследство они. Самое главное для одессита – это каким-то образом сместить акцент. Если у нас появится новый общественный центр, где мы будем работать и отдыхать, это может спасти исторический центр от утраты присущей ему индивидуальности.
Эти два аспекта объясняют происходящие сейчас в Одессе процессы.
Нюансы терминологии
Под реставрацией подразумевается бережное восстановление первоначального облика с сохранением всех его свойств и желательно старых материалов. С архитектурной реставрацией это сложно, поскольку часто она применяется к тем объектам, которые уже не несут никакой функции. В этом смысле идеальный пример – Парфенон: на него смотрят, но внутри уже ничего не происходит.
Реновацией называют функциональную реставрацию здания без изменения смысловой и культурной структуры. Оно наполняется новым смыслом, адаптируется под другие жизненные сценарии.
Реконструкция – это самый широкий пласт работы с историческим архитектурным наследием. Он включает в себя почти всё: и реставрацию, и перестройку, и иногда даже отстройку с этапа фундамента, и изменение целевого назначения и функций. Это как раз те методы, которые позволяют интегрировать старый объект в ту или иную городскую среду. Термин «реконструкция» наиболее полно отвечает приводимым далее примерам.
Влияние времени
Реконструкции как научной дисциплине не более 150 лет – где-то с середины XIX века у европейцев возник первый интерес к истории как таковой. Есть даже теория: в разные эпохи люди познавали действительность разными способами, из-за чего возникали особые взгляды на мир. Древние греки считали, что они поймут жизнь, если смогут её слепить, римляне – через завоевание. Во времена Возрождения люди познавали мир, если могли его нарисовать, в Новое время – через расчёты.
В XIX веке европейцы считали, что окружающую действительность можно познать через историю. Именно тогда возник жгучий интерес к археологии, а история сложилась как научная дисциплина. Именно в тот период различные стили, имитирующие прошлое (то, что на Западе называли «историзм», а у нас «эклектика») сформировали архитектурный облик Одессы.
Эклектичность застройки проявлялась не в смешивании стилей в одном строении, а в соединениях исторической стилистики и возможных функций зданий. Например, банки часто делались в классической тяжелой форме, а за театрами закрепилось пышное барокко или светлый ренессанс. При этом изнутри строение чаще всего оформлялось строго согласно стилистическому образу той или иной эпохи.
Ситуация немного изменилась с приходом стиля модерн. Одна из наиболее ярких характеристик модернизма – в его отрицании и отбрасывании всего, что было до него, как неправильного. Можно даже сказать, что модернизм сформировали не столько архитекторы, которые стремились к очищению геометрических форм, но и гигиенисты начала XX века, которые развивали медицину.
Модернизм имел одно интересное последствие: ведущие архитекторы мира заключили несколько соглашений о том, что приемлемо в архитектуре, а что нет. Это непосредственно коснулось принципов реконструкции. Именно в 1940-50-х годах возник негласный закон: реконструируемое здание стилистически должно отличаться от предыдущей версии.
Удачные прецеденты
Один из лучших примеров работы с культурным контекстом – реконструкция немецкого Рейхстага. После разделения Германии разрушенное здание никому не принадлежало, но после падения Берлинской стены и воссоединения Германии бундестаг все-таки решил переехать в Берлин. В связи с этим был объявлен конкурс на лучшую реконструкцию, который и выиграл Норман Фостер.
Архитектор боролся за то, чтобы максимально сохранить все надписи, нанесённые советскими солдатами на стены Рейхстага. Нужно было учесть и тот факт, что это здание-свидетельство того урона, который Германия нанесла Европе. Наиболее подходящим для решения этих задач оказался стиль хай-тек. Благодаря этому Фостер спроектировал здание как общий механизм.
В техническом плане купол, венчающий здание, – ювелирное произведение со множеством новшеств. С идеологически-культурной точки зрения прозрачность купола, под которым заседает бундестаг, будто говорит: «Мы открыты миру: второй Гитлер у нас уже не заведется, потому что вы, дорогие туристы, можете за нами присмотреть». Есть мнение, что Норман Фостер зашифровал здесь идею дамоклова меча, который вечно будет нависать над Рейхстагом. Даже с такой метафорической, семантической точки зрения это уникальный проект, в котором наилучшим образом сплелись в один узел и роль Германии, и интерпретация исторических событий английским архитектором.
На время реставрации скульптор и художник Христо Явашев превратил Рейхстаг в арт-объект, замотав его в серебристую ткань. Похожий пример в Одессе, когда инсталляция-реконструкция взломала среду – реставрация гостиницы «Москва». За время работ (около двух-трех лет) все забыли, как выглядел оригинальный декор под сеткой, и людям не с чем было сравнить. Так и с Рейхстагом: эта инсталляция, которая продолжалась приблизительно полгода, вытеснила из сознания людей то удручающее впечатление и тот контекст, который был связан с Рейхстагом.
Авторы проекта лондонской галереи Тейт Модерн Жак Херцог и Пьер де Мёрон одними из первых предложили лаконичную реконструкцию индустриальных объектов. Сейчас превращение заброшенных заводов в обжитые пространства с минимумом стилизации стало трендом. Подобным образом попытались реконструировать кирху в Одессе, использовав один из самых удачных приемов внутренней отделки (особенно уместен крест на стене и акварельные элементы), когда старое дополняется исключительно современным.
Читайте также: Архитектурно-культурное наследие Херсона: что с ним делать?
Проект Захи Хадид в Антверпене – один из самых спорных в мире. С одной стороны, всё сделано правильно – историческое здание оставлено полностью, как оно было, с другой – далеко не все поняли и приняли пристроенный объект, будто прилетевший из космоса. Многие архитекторы любят этот кейс как пример яркой контрастности. Примером пародии на такой подход реконструкции в Одессе может служить здание Палладиума. Двухэтажный цоколь напоминает купол Одесского театра оперы и балета, а сверху его перерезает достаточно грубая прямоугольная гостиница.
Еще один необычный объект Герцога и де Мёрона – филармония в Гамбурге, которая была построена на месте старых доков. Огромное здание имеет интересную геометрическую схему и важную образную компоненту. Оно представляет собой высокий небоскрёб, который будто скрыт под облаками, отпечатывающимися на нем. С одной стороны, это отсылка на берлинскую филармонию, с другой – само здание хорошо взаимодействует с окружающим контекстом.
Как мы видим, наибольшей проблемой при реконструкции здания у нас является навязчивое желание сделать так, чтобы оно выглядело как новенькое. На Западе же при реставрации и реконструкции архитекторы делают всё, чтобы оно продолжало выглядеть старым. Можно выделить некоторые основные приёмы, которые помогают в реконструкции при работе с историческим контекстом: учёт природного ландшафта, максимальный контраст с окружением, инсталляционные приемы, скинбилдинг, применение деструктивизма не только в форме, но и в материале. В целом, ключ к качественной реконструкции в том, чтобы одновременно и заняться стилизацией, и использовать современные технологии.
