Редакция Про|странства поговорила с создателями карты заброшенных домов Киева, о том зачем собирать подобную информацию, как это делать правильно, и какие реальные возможности она дает. А еще о том, почему стоит все-таки сохранять старое в городе.

самостоятельные тренировки эффективными
Ксюша Пальцун

— архитектор, иллюстратор

Виталик Косый

— «мама» волонтеров

Даша Корба

— архитектор

С чего все началось

Когда начинаешь исследовать вопрос и пытаться идентифицировать заброшенные здания, становится понятно, что ни государство, ни город не знают сколько их и где они находятся. Конкретно в Киеве заброшенного много — это винегрет из строений разных видов и возрастов. Все они находятся в разных формах собственности, с охранным статусом или без него, а также в разной степени заброшенности, от каких-то осталась лишь фасадная стена, а в каких-то сохранился интерьер, например. Все дома объединены только тем, что они никак не используются. Наш первый шаг — собрать базу заброшенных зданий, которой смогут пользоваться разные целевые аудитории: активисты, местные жители, историки, журналисты или бизнес. Даже самому государству такие данные пригодились бы, ведь оказалось, нет никакого комплексного реестра по этой теме. Есть список зданий в аварийном состоянии, «ветхих» зданий по разным районам, но в нем есть только процентов 30 от реального количества домов.

Подобным проектом до нас занимались журналисты из TEXTY, у них была цель нанести аварийные здания на карту, чтобы визуализировать их количество. На публичный запрос, который они отправили во все районные администрации города, им предоставили список объектов в аварийном состоянии и долгостроев, не сданных в эксплуатацию: по документам Шевченковского района (центральный район Киева — прим. редактора) было около 70. Мы же «вручную» насчитали 226 домов. Тонкий момент в том, что дом может быть обветшалым с «поплывшими» перекошенными стенами, выбитыми окнами — в общем на вид явно аварийный или хотя бы «в неудовлетворительном состоянии», но при этом не иметь документального подтверждения своего состояния, так называемого технического осмотра. По этой причине город не догадается о его упадке и соответственно не сможет принять меры.

Вообще важно проводить своевременную экспертизу домов «в возрасте» и любых заброшенных зданий. Потому что это наша с вами безопасность во время нахождения на улице, в первую очередь.

Как работает карта

Даша: В ней есть несколько информативных и пользовательских слоев: первое — это просто карта с нанесенными полигонами домов. При нажатии на полигон дома, появляется карточка с краткой информацией о доме (pop-up). На pop-up есть огонек, нажав на который, можно сообщить о конкретной проблеме через google-форму. Например, написать: «тут сейчас надстройка происходит», — эта информация придет нам, и мы отправим волонтеров на её перепроверку, если информация верна, отобразим это на карте.

Второй слой карты — отображение «горящих» домов. К горящим домам мы относим, например, такие случаи: обвал крыши или частей фасада, незаконная реконструкция, многократные пожары, которые не выглядят как случайность. Мониторинг «горящих» домов — хороший инструмент для активистов, которые могут проверять состояние дел по заброшенным домам в их районе. Часто, когда с улицы смотришь на здание, не знаешь, что с ним на самом деле происходит: выставлено ли оно на продажу или уже куплено девелопером и приговорено «под снос», освобождая место для новостроя. Потому одна из задач «Мапы» — делать тайное явным.

Третий слой исторический, когда заходишь на страничку дома на сайте, можно почитать его историю, посмотреть архивные чертежи и фото разных годов. Достать архивные чертежи не так просто — это целый процесс и волшебство, комплексная процедура работы с государственным архивом. Если ты человек извне, то в такие инстанции пробраться непросто. У нас в команде есть Сережа — он мастер поиска архивных данных.

Вообще сами по себе архивные данные особенно ценны для идентификации года рождения дома и имени архитектора, по чьему проекту дом был возведен. Архивные чертежи — это своеобразное «Свидетельство о рождении», которое в спорных ситуациях может спасти дом от сноса. Приведу пример: недавно мы инициировали присвоение охранного статуса вновь обнаруженного объекта культурного наследия для одного ценного киевского дореволюционного дома на улице Гончара, 71. Застройщик, который намеревался сносить дом, был убежден, что тот построен в 1960-х годах. В этом случае архивные чертежи доказали то, что дом на самом деле 1882 года постройки и что возведен он был по чертежам известного киевского архитектора Владимира Николаева. На сегодняшний день застройщик изменил свое решение, касательно сноса и обещал сохранить дом.
Также архивные чертежи могут пригодится тем архитекторам, которым выпало заниматься реновацией какого-нибудь дома из нашей базы.

Есть еще четвертый слой: документы по некоторым домам, рассортированные по хронологии. Их мы доставали через запросы или в открытых реестрах. Подобной сведенной и систематизированной информации до нас никто не предоставлял. И это тоже инструмент для активистов. Например, это пригодится для тех случаев, когда случается «зрада» прямо здесь и сейчас. Тогда ты можешь зайти на страницу дома и проверить его документы, посмотреть, что с ним разрешено делать и кому. Например, если это заброшенный памятник архитектуры, который резко начали реставрировать, а выяснилось, что разрешения на ремонт нет, то можно вызывать полицию или звонить в ДОКС (департамент охраны культурного наследия), чтоб они вызвали свою инспекцию и остановили стройработы.

На самом деле существуют официальные инструменты для мониторинга событий вокруг именно памятников архитектуры: у ДОКС есть сайт майно, где отражены все такие объекты, и есть кнопка «сообщить». Если вдруг что-то произошло с памятником, то можно оставить заявку. Но я, признаюсь, этой кнопкой не пользовалась никогда, потому не могу сказать, как оперативно реагируют на сообщения.

Карта в основном — это база данных и инструмент мониторинга, потому что с этим есть проблемы: город не справляется с нагрузкой постоянно ведущихся строек. И это действительно сложно — фиксировать все беззаконие, которое происходит на улицах. В Киеве до сих пор нет налаженной инспекции и мониторинга вандальных реконструкций, например. Этим обычно заняты активисты. У нас в «Мапе» очень много пар глаз по всему городу, которые ходят, видят, фиксируют и передают информацию нам. Нам часто пишут в соцсети, что мы пропустили какой-то дом за что мы благодарны. Классно было бы, чтоб люди могли сами дополнять карту. Пока что мы такой функционал не реализовали, но думаем над ним. Круто, если можно будет, гуляя по городу и найдя заброшенный дом, отметить его геолокацию, загрузить фото и краткое описание, например, через чат-бот в Телеграме.

Ксюша: Как организация мы проводим экскурсии около «крошек заброшек», устраиваем также «DRAW&GO»— это прогулки с быстрыми зарисовками фасадов, деталей заброшенных домов. Помимо этого, читаем лекции, устраиваем квесты по поиску незамеченных ранее пустующих зданий.

Из новенького сейчас вот сделали набор стикеров с заброшенными домами, открытки и бумажный путеводитель. Весь наш «мерч» Маповский — о знакомстве с пустующими домами. Сам путеводитель — это отдельный проект, сделанный с большой любовью. Тут вся ценность в том, что мы уже накопили достаточное количество интереснейших данных о домах и сделали целый маршрут для знакомства с «заброшками» микрорайона «Кудрявец» в Киеве. С одной стороны на путеводителе маршрут по заброшенным домам и разные «цікавинки», встречающиеся на этом маршруте, а с другой стороны сочное описание каждого дома с QR-кодом, ведущим на страницу домика на «Мапе», там подробная информация, историческая хроника, фотографии. В целом путеводитель рассчитан на неспешную приятную 50-минутную прогулку. Я думаю, такая прогулка — это лучшее свиданием с городом.

Но и это еще не все. Мы делаем также интервенции. Например, за последние пару месяцев их было аж две. Первая интервенция произошла на ивенте «Мапы Реновации», когда мы запускали сайт. В сентябре мы делали лекцию на открытом воздухе около фрагмента дома, в котором жил Иван Нечуй-Левицкий. Остатки кирпичных стен дома мы подсвечивали изнутри. Это была такая «аккуратная» инсталляция. Главной целью всего мероприятия было презентовать сайт киевлянам, а также сделать фрагмент дома настоящей звездой, вернуть его хотя бы на денек в городской «движ». Так оно и было, потом еще целую неделю разговоры вокруг дома не умолкали, а его фотки все время всплывали в сети.

Вторая интервенция совсем свежая. Это «Спящий дом». Мы интегрировали в оконные прорези дома архивные фотографии украинцев с закрытыми, с помощью компьютерной графики, глазами. В этом случае и дом, и дореволюционные фотографии — представители одной эпохи. Такая интервенция превратила фасад заброшенного дома в фотогалерею. Этот проект мы делали совместно с Ассоциацией профессиональных украинских фотографов (UAPP).

Обе интервенции о переосмыслении функций заброшенных домов и о заострении внимания вокруг них. На деле запустить процесс реновации — это огромный титанический труд, к которому мы тоже придем. А пока что мы стараемся с помощью легких и подручных материалов взаимодействовать с заброшенными домами физически.

Команда «Мапи реновації»

Даша: Сейчас в команде суммарно 13 человек и еще около 20 волонтеров. «Родители проекта» — это я, моя коллега Лиза-архитектор и Сергей-разработчик. Сначала мы втроем начали исследовать заброшенные дома, прицельно ограничив себя только Шевченковским районом. По ходу дела вели страницу на Facebook, где просто рассказывали, что интересного нашли о заброшенных домиках. Помню FB так классно взлетел, что постоянно через него к нам приходили новые и новые заинтересованные люди. Потом, по мере возрастания количества приверженцев проекта, мы начали организовывать рабочие встречи, и за год у нас сформировалась прочная постоянная команда из 12 человек, которая каждый день работает над проектом. Сейчас в ГО «Мапа Реновации» официально 8 основателей. Обо всех участниках команды и их «суперсилах» можно почитать на сайте Мапы. Есть еще ребята не в составе команды, но активно помогающие нам — это историки, краеведы, кандидаты архитектуры, реставраторы, журналисты.

«Мапа Реновации» — это симбиоз архитектуры, истории, юриспруденции и IT-инструментов. Сейчас большую часть работы по сбору информации о заброшенных домах делают волонтеры под чутким руководством Виталика и при помощи двух десятков разных инструкций. Мы стараемся все знания, которые добываем в ходе работы над «Мапой», оформить в понятные инструкции, которыми потом делимся со всеми желающими.

Сбор информации и волонтерство

Виталик: К нам приходят совершенно разные люди разных профессий и возрастов: через соцсети, знакомых или через форму на сайте. После первого общения, человек получает тестовое задание — это может быть заброшенный дом, который нужно изучить и собрать информацию о нем. Ранее не было никаких инструкций, и мы сами собирали информацию кое-как из интернета или по запросам из госструктур. Сейчас мы уже повзрослели и сделали систему инструкций, гайдов и видеогайдов о том, как исследовать дома и собрали воедино все ссылки, книги, источники, которыми человек может воспользоваться при поиске. Исследование любого дома делится на 3 этапа: первый — базовая информация и история дома; второй — фото; третий — юридический: семантическая карта из документов по дому. В первом случае люди собирают информацию из гугла и у нас уже есть наработанные ссылки на оцифрованные документы старинные, журнал «Весь Киев», адресные книги, где можно узнать собственников, функции дома и так далее. Фото оттуда же или архив. Иногда классные дополнительные данные нам помогают собрать историки и краеведы. Также волонтер делает новые снимки дома для того, чтоб отследить, как визуально менялся дом за годы его существования.

Юридическая часть — это в основном запросы в госструктуры: ДОКС, ДАБИ, департамент коммунальной собственности, чтоб понять, что происходило со зданием в юридическом плане за его жизнь: кто собственник, какие есть разрешения или документы на него. На кадастровой карте или у департамента земельных ресурсов мы всегда можем узнать, кто владеет землей под домом или арендует её. Потому что часто причина, по которой зданиям позволяют разрушаться — это мечта собственника построить на месте заброшенного дома новострой. Так что земельный вопрос тут играет не последнюю роль.

Даша: Но тут интересный момент в том, что при покупке дома, земля под ним со временем по закону переходит в твое владение. Юридически это сделано, чтобы обезопасить владельца дома от капризов владельца или арендатора земли, но на деле — это часто место для разворачивания махинации.

Об идеальном развитии

Ксюша: Идеальный мир — это н, когда все стали активистами. Но важно, чтоб повысился общий уровень социальной ответственности граждан и сопричастность месту, где они живут. Чтоб работала коммуникация между городом и людьми, и была убежденность, что на запрос ответят. Это как раз то, над чем мы работаем сейчас — рассказываем людям о том, как они могут взаимодействовать с городом и влиять на ситуацию в нем. Хотелось бы чтобы это было масштабнее. Инвесторы, застройщики и собственники земель — это те же люди, которые, когда у них нет денег утверждают, что ничего не могут сделать с собственностью, а, когда деньги появляются, уничтожают дом и строят на его месте высотку. В идеальном мире эти люди тоже входят в этот цикл коммуникации и ответственности за город — это что-то общее, а не кастовое или в форме противостояния между жителями и застройщиками. Важен именно диалог между разными сторонами.

Иллюстрация с сайта Renovationmap

Даша: Насчет коммуникации, то мне кажется, что после СССР есть некоторая деформация ментальности и понимания такого момента как: кто несет ответственность и за что. У людей есть стойкое ощущением, что один человек ничего решить не может, что он маленький и без права голоса. Но мне кажется, что вот сейчас уже появляется понимание, что житель влияет на свой город, может пойти на митинг, сказать свое решительное «нет», связаться с государственными органами, звонить в департамент охраны наследия, требовать присвоения статуса дому, остановить несанкционированную застройку и прочее.

Идеальный мир — это такой, где дома не разрушаются, или сразу разумно ремонтируются. Это такой мир, где не то чтобы нет «мапы реновации», а, где «мапа» занимается другими более возвышенными вещами, а не просто защищает дома от ковша или неуместного утеплителя.

Зачем сохранять, а не строить новое

Даша: Наиболее сложная проблема — в несоответствии окружающей инфраструктуры новостроя: даже в текущем состоянии город не справляется с таким потоком людей в центре. Если добавить еще больше крупных зданий на месте заброшенных (такая сейчас есть тенденция) — это будет не город, а коллаж мест и зданий, зажатый в своих функциях, но главное — инфраструктура просто лопнет. Нагрузка постоянно увеличивается, а качество инфраструктуры нет, потому что застройщиков вообще не обязывают инвестировать в окружающую их здания среду.

Мы в своей практике пришли к тому, что городская среда — это о самоидентификации: если ты ассоциируешь себя с пластиковыми ТРЦ и с многоэтажным персиковым ЖК и тебе ок, где старое разрушается на глазах, а новое строится — это просто твое видение мира и себя в нем, и никто тебя не убедит в обратном.

Но стоит начать ассоциировать себя со старым городом и понимать: что тут жили мои предки, происходили события моей истории, жили великие люди, которые делали вклад в развитие общей культуры, и ты сразу начинаешь «бідкатись», что дома разрушают. Старый город рассказывает нам о нашем прошлом. Он — материальное свидетельство того, что это прошлое было, что по этим улицам ходили наши дедушки и бабушки.

Другой вопрос: что, если на месте старого построить новое, но классное, красивое здание, не высокоэтажное, допустим? А если из желтого киевского кирпича или под старину? Какая ценность будет у этого нового, сможет ли оно стать достойной заменой тому, что было до него? Мое мнение: во-первых, есть достаточное количество пустующих участков, которые можно задействовать под новое строительство. Ну а во-вторых, это «новое» не будет нести в себе никакой исторической информации, не будет материальной визуализацией и воплощением ушедшей эпохи. Это, конечно, я говорю о тех случаях, когда в угоду новому снесли то, что там стояло ранее. Наслоение разных эпох в любом старом городе — это их идентификатор, как таковых. Туристический поток между городами создается за счет подобных уникальных наслоений. Процитирую Наташу, нашего куратора юристов:

«Мы обязаны перед следующими поколениями сохранить часть нашей истории и передать ее дальше. В отношении старины, мы должны выступать не как создатели, а как временные хранители. В современной археологии не снимают весь слой, а берут только необходимую часть, оставляя долю для следующих поколений и возможных исследований. И я думаю, это очень применительно к старым зданиям».

Еще интересно об этом рассуждает Сережа — архитектор из Мапы: «Здание — это ресурс города. Рационально для города этот ресурс обогащать. Условно у исторического здания, которое уже стоит есть два ключевых преимущества:
• Оно уже стоит. Его не нужно строить заново, используя новые материалы —растягивать углеродный след за счёт нового строительства.
У здания есть история, и чем она насыщеннее — тем больше поводов для гордости. Даже самой топовой современной архитектуре не удаётся просто так внести равноценный вклад по этой статье в ресурс города. Нужно подтягивать ещё какие-то параметры в ключе социальной важности или работы всемирно известного архитектора, чего в большинстве случаев не происходит.»

Ксюша: Еще важный аспект — сомасштабность среды. Старая застройка сомасштабна человеку и не давит. И кроме того —старина фасадов, натуральная потертость кирпича, лепнина. Здесь глазу есть за что зацепиться и это создает свою атмосферу. А все теории про ненужность лепнины или других украшений — это теории о каких-то людях будущего, которых все нет: нам нужны украшения и внешний вид здания важен, как и правильные пропорции улицы. Нам все еще важно, чтобы было удобно передвигаться по городу пешком. Бывает так, что одно хорошее решение в пределах старого квартала (например, очистка фасада от хаотичных рекламных вывесок или новый ровный асфальт) кардинально меняет весь ландшафт и делает место, казавшееся ранее неэстетичным, приятным и живым. Такие вещи влияют на ощущения комфорта, а порой и на криминогенную обстановку.

Сотрудничайте с городом, он отзывчив

Даша: Мы плотно работаем с департаментом охраны культурного наследия в Киеве. Например, в коллаборации с ними мы присваиваем статусы памятников домам — они очень отзывчивы и вовлечены. Работа с городской администрацией тоже больше построена на личном общении, где нужно идти и разговаривать, даже по телефону ничего особо не узнаешь и не добьешься. Почти все инстанции так или иначе контактны, но нужно иметь смелость звонить им и задавать вопросы. Некоторые готовы помогать. Мы вот, как ни странно, не попадали никогда на «дни открытых дверей в госструктурах». Например, когда жители района или города обсуждают какой-то вопрос. Есть общественные обсуждения, но они с некоторых пор не имеют никакой юридической силы. Из-за этого утеряна возможность для жителей собраться и противостоять действиям застройщика просто выражая общее мнение и несогласие.

Мы сейчас работаем над тем, чтобы прописать гайды по общению с городскими инстанциями. Вот недавно сделали инструкцию по присвоению охранного статуса зданию, в ней рассказываем о том, кто может инициировать присвоение статуса, какой состав пакета документов и так далее. Уже сейчас делимся этой инструкцией с теми активистами и не равнодушными жителями, которые планируют собирать данные о домах для последующего инициирования присвоения охранного статуса.

Ксюша: Замалчивание прав и возможностей — главный способ защиты государственных инстанций от работы с людьми: у них могут быть какие-то инструменты взаимосвязи, которые не афишируются или еще хуже, скрываются. То есть люди — хранители знаний о процедуре не передают их полностью. Самый главный регулирующий или запрещающий орган в Украине сейчас — это ЮНЕСКО, с ним никто не спорит ведь это авторитетный указ со стороны.

Даша: Интересный вопрос вообще о балансе частного и общего. Вы запросто можете прочесть где-нибудь в комментариях под постом о сносе дома «Это его частная собственность, имеет право». Однако это не совсем так. Наташа, наш куратор юристов, комментирует это так: «Логика подсказывает, что владелец может делать с имуществом все, что захочет, но это не совсем так, когда дело касается недвижимости, а тем более исторических зданий. Действующее законодательство Украины отдельным пунктом выводит принцип того, что «собственность обязывает» (ст. 319 Гражданского Кодекса Украины) — собственник не только имеет права на свободное распоряжение, но и несёт определенные обязанности. В случае с объектами культурного наследия законом прямо и четко устанавливается обязанность собственника содержать памятник архитектуры в надлежащем состоянии, проводить своевременный ремонт, защищать от разрушения (ст. 24 Закона «Об охране культурного наследия»). Поэтому ни о каком балансе интересов общества и частного лица речи быть не может. Владелец здания или выполняет требования закона: ищет дополнительное финансирование, дотации, договаривается с громадой, или продает его тому, кто сможет соблюдать букву закона».

Совместные проекты и коллаборации

Даша: У нас уже есть несколько волонтеров в Днепре, Львове, Кременчуге. В Одессе тоже уже есть несколько человек, которые готовы включиться в масштабирование «Мапы». Вообще создание такой карты для Одессы, как по мне, — важный шаг на пути сохранения города. Посмотреть хотя бы на то, столько рухнуло домов в историческом центре. Судя по всему, состояние домов особо не отслеживается. В Одессе запуск карты точно произойдет, вопрос только как скоро, но схема создания одна: это какая-то инициативная группа «мапы» на месте, которая являлась бы носителем знаний и выдавала бы «маповские» инструменты людям, которые хотят заниматься сбором данных. Скажем, я хочу внести пять заброшенных домов моего района на карту: вот тебе инструмент, как это сделать, какие данные собрать и как их искать. Мне кажется, чтобы это эффективно работало, в каждом городе должно быть хотя бы пять человек, которые хорошо знают город и могут координировать прибывающих волонтеров. Пока что это точно есть в Киеве, поэтому мы тут и работаем, здесь все живем и занимаемся этим делом, но в принципе — это реально организовать в любом городе.

Виталик: Для начала достаточно собирать первичную информацию о заброшенных зданиях: где они находятся территориально, их фото, небольшие описания. Также можно организовывать ивенты и квесты по поиску зданий

Ксюша: Проблемой перенести карту и её методы в другие города может быть то, что в разных городах разные инстанции занимаются вопросами, связанными с домами. Ну и работники таких инстанций работники по-разному себя ведут с посетителями. В архивах тоже могут быть свои правила. Поэтому мы не сможем сами из наших киевских инструкций сделать гайдлайны универсальные для любого города. Прежде всего нужно вовлечь каких-то знающих людей на местах. Это то, во что нужно будет вложить много сил и времени, но в итоге это дает большие плоды и в будущем экономит время.

Даша: Также нужны несколько менеджеров на месте, которые будут готовы адаптировать наши инструкции под свой городской контекст, а потом начнут общаться с людьми. Это должен быть хотя бы один координатор внутри команды и обязательно отдельный куратор волонтеров. Важно, чтоб это был человек, которому в кайф общаться с людьми и учить их. Необходимы также иллюстраторы — люди, которые будут вести медиа контент, рассказывать фотографировать, рисовать. И, конечно, копирайтеры для написания текстов о домиках. И обязательно должны быть юристы для консультаций в любой непонятной ситуации.
Но для старта достаточно просто нескольких людей, которые умеют координировать и возьмут на себя амбассадорство создания карты. Они будут организовывать оупен коллы волонтеров, выдавать им задачи, организовывать квесты по поиску заброшенных домов. IT-команда у нас есть в Киеве. И инструменты заливки информации на саму онлайн карту уже есть, и они работают. Также, как и инструментарий по поиску. Мы дадим информацию о пунктах, которые необходимы для исследования. Для сбора карточек домов будет достаточно воспользоваться самыми простыми инструкциями.

Так будет сделан первый шаг к карте и, когда уже что-то будет на сайте, даже просто pop-up карточки, то проще будет созвать людей, будет виден проект, в который они идут. А еще дальше — это историки, краеведы, люди, которые хорошо работают с архивами, которые знают где что искать: архивные данные, старые карты, архивные адресные книги, переписи и все для исследования истории. Также архитекторы и реставраторы, умеющие объяснить, что такое хорошо и что такое плохо в плане трансформации дома.

Даша: Наш первый проект коллаборации был с ребятами, которые сканируют дома. Они для нас создали шесть цифровых копий домов — их можно покрутить и рассмотреть со всех сторон в 3D, и это не 3D иллюстрация, а трехмерный скан, который передает абсолютно все мелочи и детали в некоторый запечатленный момент жизни дома. Позже, если будет происходить реставрация или разрушение, то с этой моделью можно сравнить все. Мы планируем выставить цифровые копии домов в открытый доступ.

Мы знаем, что есть проект Replace.city. Ребята сделали странички заброшенных домов с небольшой информацией о них. Также они собирают мнения, что можно сделать с заброшенным домом, что там можно разместить внутри или рядом на домах QR-коды, по которым можно перейти и написать свое мнение о функции дома. Их разработчики выходили с нами на связь, когда они запускали свой ресурс. Будет интересно посмотреть, к чему приведет проект ребят и какие будут результаты.

Беседовала: Анастасия Филенкова