Сегодня абсолютное большинство понимает масштабы и возможные последствия для планеты антропогенного влияния: климатических изменений, перенаселения, урбанизации, чрезмерного потребления ресурсов. Нации и страны сталкиваются и объединяются, но не могут найти простого решения этих проблем. Многие исследователи обращают внимание на практики древних культур. Например, период Эдо в Японии может быть своеобразной минимоделью, у которой стоит поучиться.
Хронология: все, что мы считаем японским
Утагава Хиросигэ «Храм Киемидзудо и пруд Синобадзу-но икэ в Уэно».
Из серии «Сто видов Эдо», 1856 год, бумага, цветная ксилография.
Период Эдо начался в 1603 году после завершения 200-летней гражданской войны и длился до 1868 года, когда Япония открылась миру и впервые попробовала плоды промышленной революции. Большая часть того, что мы считаем традиционно японским, и за что, собственно говоря, и любим Японию, пришла из эпохи Эдо: минималистический дизайн, суши, чайная церемония, спа-процедуры, манга и даже хентай.
Общество того времени было четко структурировано иерархически, верхушку пирамиды занимали самураи и сегуны, торговцы — внизу, а середину составляло большинство — фермеры и ремесленники. Количество жителей в стране возросло до 30 миллионов — немногим меньше, чем в современной Украине, если учитывать миграцию. В городе Эдо (в 1868 году его переименовали в Токио), проживало более 1,3 миллиона человек. Культура этого периода, сформированная на основе городских обычаев Эдо, называлась культурой Касей.
В литературе тех лет стали популярными сатирические стихи сэнрю и кьека, комедийные «многосерийные» рассказы «Путешествие по дороге Восточного моря» Дзиппэнся Икку и «Современные бани» Сикитея Самбы, историко-фантастическое «Предание о восьми собаках Сатоми» Кекутэема Бакина. В поэзии прославились Еса Бусон и Кобаяси Исса, которые были также и художниками.
Театр кабуки, кукольный театр нинге-дзерури, комедийные рассказы ракуго были на пике популярности. Дома гейш росли как грибы после дождя. Почти каждый день отмечали праздники, посвященные сотням храмов и святилищам города Эдо, куда приходили сотни пилигримов. Жизнь бурлила во всех проявлениях — от похоти и секса до молитв и паломничества, что привело к огромной популярности в конце XVIII – первой половине XIX века отображавших все это цветных гравюр укие-э.
Бидзинга, или образы красавиц, — одни из самых популярных мотивов укие-э. Реальные и идеализированные женщины: высокопоставленные куртизанки, исторические фигуры, вымышленные персонажи, горожанки в повседневной жизни. Их изображали в работе по дому, флирте, сексе, написании стихов.
Это был период славы таких художников как Китагава Утамаро и Тосюсай Сяраку, пейзажистов Кацусика Хокусай и Утагава Хиросигэ, оказавших значительное влияние и на западное искусство.
Кацусика Хокусай — японский художник и иллюстратор, мастер укие-э. Один из самых известных художников домодерного японского искусства. Возможно, самый известный японский художник в мире — на Западе Хокусай известен прежде всего картиной «Под волной Канагавского моря». Хокусай создал умопомрачительное количество художественных работ и работал до глубокой старости, постоянно утверждая, что все, что он сделал до 70 лет, не было достойным и не стоит внимания. В 1814 году создал первую серию работ, которую назвал манга. С тех пор это название используют для обозначения японских комиксов. Хокусай всегда выделялся среди коллег особым интересом к повседневной жизни. Вместо того чтобы изображать гламурных гейш и героических самураев, Хокусай рисовал рабочих, рыбаков, городские жанровые сценки, которые еще не были предметом интереса японского искусства. Он также использовал европейский подход к композиции.
Экологическая проблема, оказывается, не нова
Именно в начале периода Эдо люди вдруг заметили, что горы остались без леса, берега рек разрушены, а плодородие земель уменьшилось.
Такие ресурсы, как железная руда и топливо, в дефиците, даже хворост стал роскошью. Более того, почти не осталось сельскохозяйственных земель, и до XVIII века вся земля, которую могли использовать крестьяне, была занята. Начался период всеобщего дефицита и голода, но после двух-трех поколений разумного обновления у значительной части населения качество и уровень жизни поднялись настолько, что превзошли показатели европейских стран. Леса были спасены, сельскохозяйственное производство выросло в несколько раз, а культура и всеобщая грамотность были на подъеме. Как им это удалось?
Системное мышление — гарантия успеха
Как и во многих доиндустриальных обществах, людей с детства готовили ко многим ролям и прививали видение целостной картины внешней среды. Религия, в частности дзэн-буддизм, синтоизм и конфуцианство, действовали сообща, как уравновешенная чаша здравого ума, поощряющая такой подход. Благодаря этим ценностям, отраженным в поговорках, рассказах и легендах, которые функционировали в обществе простых людей, а кроме того, в книгах культурной элиты, проблемы решались на основе долгосрочных целей, сохранения энергии и ресурсов.
Необходимость работать вместе, а не против сил природы, важность исполнения значимой работы, а не просто поиски уменьшения и облегчения физического труда, стали настолько понятными требованиями, что даже не нужно было их объяснять, или же подкреплять законами.
И вода, и топливо, ценились высоко потому, что японцы периода Эдо видели в горячей воде нечто священное, превратив чаепитие и купание в важные ритуалы чайной церемонии и ухода за телом, дабы достичь наивысшей экономии ресурсов.
Результатом такого подхода стало то, что прежде, чем запланировать оросительный канал, фермер должен был изучить возможные отрицательные последствия такого шага для дикой природы. Плотник, строящийся храм, должен был начать исследование с горы, где брал дерево, далее — предусмотреть влияния ветров и рек. Кузнец, изготовляя мотыгу, знал, что собранного топлива ему будет хватать если только он не разрушит лес, поэтому задумывал лезвие так, чтобы его можно было восстановить.
Культура в целом была пронизана ощущением времени, причем результаты измерялись столетиями, и даже самые простые задания нельзя было планировать, не понимая причинно-следственных связей.
Следуя интуиции и используя полученные навыки на каждом уровне общества, люди учились находить архимедову точку опоры, прикладывая ровно столько усилий, сколько нужно для максимальной всеобщей пользы. И вода, и топливо ценились высоко потому, что японцы периода Эдо видели в горячей воде нечто священное, превратив чаепитие и купание в важные ритуалы чайной церемонии и ухода за телом, дабы достичь наивысшей экономии ресурсов.
Дизайн — в каждой вещи должна быть изюминка
Инро, оформленный в стилизованной фигурки португальского музыканта, Япония, период Эдо.
Вид предметов быта и домашнего обихода, а также строительных материалов, тканей, бумаги и тому подобного должен был быть элегантным, привлекательным, а вещи должны были быть надежными. Если у предметов не было изюминки, эффективной и экономичной функции, если их нельзя было перерабатывать или передать следующим поколениям (а потом, опять же, перерабатывать) — вещи считались уродливыми, а их устройство — плохим.
Известный дизайнер и ученый Эзби Браун пишет, что один из главных секретов традиционного японского дизайна заключается в том, что красота вещи зависит от того, насколько она помогает людям воплотить ряд негласных требований, делающих жизнь осмысленной. Поэтому предмет должен быть функциональным, а материал — недефицитным и доступным, созданным без значительных затрат энергии солнца, воды, мышечной силы. В большинстве случаев эти требования удовлетворяли дерево, бамбук, солома и земля, что отражалось в низких ценах товаров. Аналогично минимальное количество внешней энергии стремились тратить на производство. Железо и сталь были дорогими и использовались редко.
Кроме этих основных требований, существовали и дополнительные выгоды в переработке. В частности, поскольку лесов было относительно немного, а вырубка деревьев контролировалась законом, способ производства и дизайн, предусматривающий повторное использование материала, был особенно актуальным.
Конечно, ремесленники и художники несознательно следовали теории функционального экологически устойчивого дизайна. Говорить об устойчивом осознанном экологическом мышлении нельзя, но такой подход поддерживался обществом, которому были присущи ценности. Ремесленники, строители и художники только придавали форму ожиданиям потребителей.
Образование создает безопасность
Конечно, такой подход был результатом дефицита ресурсов, но даже не учитывая нехватку ресурсов, он, несомненно, улучшал качество жизни. Может ли такой подход привести к выходу из экологического кризиса? Вероятно, только он — нет. Но может повлиять на наши желания, потребности, эстетические предпочтения, став необходимым основанием для остальных необходимых мер и изменений.
Вам будет интересно: Иммануил Кант: вечное сияние разума
Но это, конечно, еще не все. Общество Эдо было образованным и эрудированным, а одной из главных задач правительства была защита окружающей среды, осуществляемая посредством декретов и приказов, а также организации высокоэффективной сельскохозяйственной практики через распространение учебников и альманахов. Это проводилось не благодаря альтруизму или какому-то особому духовному просветлению правителей, но в целях защиты и безопасности режима. Во времена правления сегуната науки перестали быть достоянием элиты общества. Все чаще к ним привлекались представители мещан и крестьян.
Ширма «Бог ветра, бог грома» (реплика работы Таварая Сотацу, выполненная Огатом Корином).
Главным учением в среде самураев стало конфуцианство, которое призвало подданных к верному служению и подчинению власти, а власть — к честному и преданному правлению. Под его влиянием оформился кодекс самурайской чести бусидо. Миядзаки Ясусада издал первую в Японии систематизированную работу по агрономии «Сборник трудов по сельскому хозяйству», a Сэки Такакадзу изобрел способ решения уравнений и вычислил число Пи. Под конец XVII века уровень развития наук в Японии не уступал западному. Таким образом, развитие науки и образования является второй необходимой составляющей безопасности окружающей среды.
Экономика дара и децентрализация
Для Украины, начавшей децентрализацию и создание общин, будет интересным и важным опыт Эдо, который показывает, что политика правительств была наиболее эффективной, когда цели и принципы регулировались и внедрялись государством таким образом, чтобы поощрять поиск конкретного решения для каждого региона. Во многом такое локальное мышление и ответственность были главными условиями достижения самодостаточности и устойчивости в общенациональном масштабе.
Несмотря на довольно активную национальную торговую сеть, каждое феодальное имение, на которые было разделено государство, было на удивление самодостаточным. Каждое село в имении должно было иметь такую же самостоятельность, как и каждая семья. В результате получалось то, что можно назвать мозаичной экономикой. Правительство и торговцы больше зависели от финансов, чем сельские жители, которые могли удовлетворять свои потребности без денег, используя экономику дара. В ней избыток товаров циркулировал среди семей, пока каждая не получала все необходимое.
По иронии судьбы большинство самураев низшего ранга попала в зависимость от экономики дара, ведь их фиксированные доходы, выплачиваемые рисом, обесценились из-за инфляции. Оказавшись без пищи, постепенно они были вынуждены превратить свои городские сады созерцания в огороды, а поскольку им запрещалось продавать свою продукцию на рынках, были вынуждены передавать излишки в сеть, которой пользовались их соседи и родственники. Это несколько напоминает происходившее в Украине 90-х годов, когда на клумбах под многоэтажками цвели не цветы, а картофель с помидорами. Сейчас такие процессы, вызванные уже не бедностью, а экологическим сознанием, происходят во многих развитых странах.
Инновации и связь производителя и покупателя
Инновации и связь «производитель-покупатель» стали еще одной составляющей успеха, сыграло роль и то, что период Эдо очень творческий и славится изобретений. Это была нация создателей и изобретателей. Важность обмена творческим опытом и инновациями, которые возникают, когда большинство людей в обществе заняты художественным промыслом, обычно недооценивается.
В случае Японии в каждой семье могли быть ткачи, мастера по плетению, резчики по дереву и камню, садоводы, травники, кулинары. Они редко пользовались тем, что называется «машинной технологией», занимаясь прежде всего ручным трудом. Можно сказать, что японский опыт явил миру такой уровень качества продукции, которого Запад достиг только с помощью техники.
Кроме этого, этика профессиональных ремесленников — ткачей, гончаров, кузнецов, изготовителей бумаги и десятков других — способствовала установлению личностного контакта между производителем и потребителем, ведь оба были заинтересованы в том, чтобы изделие оставалось в хорошем состоянии на протяжении всего периода использования.
Один из знаменитых японских художников периода Эдо — Рюрюке Синсай в серии из трех гравюр-суримоно изобразил развлекающихся девушек. Но если собрать триптих вместе, становится понятным общий замысел: девушки не говорят, не слышат и не видят.
Изготовление любого товара во многих случаях означало, что между людьми устанавливается долгосрочная связь, и эта связь приносила радость и обоюдную благодарность. Сейчас мы страдаем из-за отсутствия человеческих связей, и рост популярности разного рода предметов ручной работы — пледов и ковриков, керамики и посуды, игрушек и одежды — красноречиво свидетельствует об этом.
Традиционная эстетика против машинной
Kitagawa Utamaro (Japanese, 1753–1806). A Woman and a Cat, ca. 1793–94. Edo period (1615–1868), Japan.
The Metropolitan Museum of Art, New York.
Бытовые предпочтения отражают, с одной стороны, изменения в ценностях, с другой — этим изменениям способствуют. Переход к массовому производству и обществу потребления произошел в результате бурного развития машинного производства; этот переход был одновременно и повсеместным, и неожиданным. В то же время ручная работа ремесленников не исчезла. Большинство из нас давно приняла эстетику массового производства (кто же не любит IKEA), хотя мы и не слишком задумываемся над этим. Автомобили, техника, мебель, разнообразные принадлежности — большинство этих вещей не могла бы появиться, если бы наши предки не приняли машинную эстетику сто пятьдесят лет назад.
Но многое пришло из традиционного ремесла, в частности японского. Вспомним возникновения модернизма в искусстве: когда Япония открылась миру в 1868 году, западные художники были поражены увиденным и ввели японскую эстетику в каждую область: в композицию и цвет живописи; в низкий профиль крыш и открытое пространство в архитектуре; в простой, минималистичный стиль мебели. Ведь именно японцы одними из первых начали видеть красоту в ее функциональном выражении.
Общественное достояние
В японском языке есть слово iriai, которым определяются отдельные участки окружающей среды. С определенной натяжкой iriai можно перевести как общественное достояние, и оно касается тех частей жизненного пространства, которые требуют уважительного отношения, простираются за пределами дома и личных владений; однако которыми человек имеет право пользоваться, но не для производства товаров или оказания услуг, а для поддержки собственного существования.
То или иное пространство называлось общественным достоянием, как правило, негласно. Люди не хотели записывать это в законах, поскольку реальность была слишком сложна, чтобы быть оформленной в предписаниях и параграфах. Закон общественного достояния регулировал правила доступа к внешней среде, право ловить рыбу, охотиться, собирать хворост и лекарственные травы в лесу.
Об иллюстраторе Такаги Харуяму (1803–1868) не сохранилось биографических данных, но сохранились великолепные произведения, в том числе, изображения животных.
Известный австро-хорватский философ и социолог Иван Иллич наводит блестящий пример iriai: дуб является общественным достоянием. Тень от него летом предоставлялась пастухам и стадам; желуди — предоставлялись свиньям; сухие ветки — вдовам; некоторые ветки срезали весной для украшения церкви — под ними, когда солнце ложилось, проводили собрания. Когда люди говорили о iriai, то имели в виду ограниченный аспект среды, необходимый для выживания, но для разных групп и по-разному; однако, в строго экономическом смысле, достаточный для всех.
Я далека от оптимистического прогноза, что во всех нас проснется экологическое сознание и культура потребления ресурсов (хотя, надо признать, положительные сдвиги в общественном сознании есть), и надеюсь на чисто примитивный меркантильный интерес большинства: здоровая окружающая среда экономит деньги (и без преувеличения в пределах Украины вполне вероятно сохранить миллиарда гривен в год), начиная с банального — переработки отходов, экономии ресурсов, развития профилактической медицины.
Когда мы начнем рассматривать все, что мы покупаем или используем, с точки зрения минимального количества израсходованной воды и энергии, а также учитывать простоту переработки предметов в новые, привлекательные изделия, — только тогда у нашего общего пространства есть все шансы на светлое будущее (и даже с котиками).
Текст: Наталия Маркив-Буковская
Источники:
- Thomas Daniell. Houses and Gardens of Kyoto
- Jennifer Mitchelhill, David Green. Samurai Castles: History / Architecture / Visitors‘ Guides
- Azby Brown. Just Enough: Lessons in Living Green from Traditional Japan (2010)
- Azby Brown. The Genius of Japanese Carpentry (1995)
- Azby Brown. Small Spaces (1996)
- Ivan Illich. Toward a History of Needs (1978)
- David Strong and Victoria Burrows. A Whole-System Approach to High-Performance Green Buildings
- Nilson Ariel Espino. Building the Inclusive City: Theory and Practice for Confronting Urban Segregation
- Tony Hall. The Robust City
- Sustainable Urban Design: An Environmental Approach, 2nd Edition by Adam Ritchie (Editor), Randall Thomas (Editor)
