Во время пандемии и локдаунов сложно писать о городских праздниках… Но признаем, что нынешний драматический период нашей истории рождает глубокие переоценки, а может быть, болезненно возвращает к истинным ценностям. Сейчас мы понимаем, что настоящий праздник — это здоровье, а с ним — возможность свободно дышать и передвигаться, наслаждаться жизнью и смотреть в будущее с надеждой.
Но на календаре тем временем — праздничные дни: мы встретили Новый год, впереди Рождество. В городе ощущается праздничная атмосфера. В чем она проявляется? Какие существуют неизменные атрибуты праздника? Кто или что символизирует в городах мира приход Нового Года? Как высекаются искры праздничной радости даже сегодня?
Этимология слова «праздник» связана с понятием отдыха. Знаменитый фольклорист В. Пропп прежде всего отмечал в празднике идею его противопоставления ежедневному изнурительному труду. Старославянское «праздьнъ» буквально означает день, свободный от работы. Древнелатинское «feriae», итальянское «vacanza», французское «vacances» переводятся как каникулы. А вот украинское «свято» демонстрирует сакральный подтекст праздника, как и польское święto или латинское «festum» («священное место»). Действительно, большинство старинных праздников связаны как с отдыхом, так и с религиозными обрядами в честь мифических существ, богов, святых или событий из жизни пророков. Сохраняют свой глубокий смысл и торжественность праздник Рождества в христианском мире, праздник рождения пророка Мухамеда («маулид ан-наби») у мусульман. Кроме религиозно-мифологического содержания многие праздники отражают в своих сюжетах смену сезонов, осеннее умирание и весеннее возрождение природы. Джеймс Фрэзер, один из исследователей феномена праздника, именно так его и трактует: как чередование смерти и возрождения. Примеры тому — праздники в честь египетского Осириса, фигийского Аттиса, вавилонского Таммуза или греческого Адониса, где ритуально разыгрывается гибель богов и возвращение их к жизни. В древних Афинах с весны повсюду на улицах выставлялись «садики Адониса» — кувшины с цветами, а сам праздник начинался с однодневного траурного шествия, символизирующего оплакивание Адониса, возлюбленного Афродиты, который вопреки мольбам богини отправился на охоту, где был убит вепрем. Последующие 6 дней праздника афиняне одевались в яркие одежды и веселились, отображая радость возвращения ожившего Адониса к Афродите, что, согласно мифу, было назначено Зевсом на каждые полгода, а заодно символизировало приход весны.
Будет интересно: Традиции обустройства жизненного пространства
С развитием науки и культуры сложились различные классификации праздников: разделение их на религиозные, государственные, сезонные, семейно-бытовые, воинские, молодежные, массовые и локальные, мужские и женские, профессиональные, традиционные и инновационные. Можно отметить также популярные формы праздников: фестивали, карнавалы, шествия, ярмарки, турниры, спортивные состязания, песни и танцы. Однако независимо от типологий есть черты, общие для всех праздников.
Время праздничного города — это своеобразная «потеря» времени
Повседневная жизнь в городе с интенсивным темпоритмом, сложным трафиком и дисциплинарными пространствами утомляет и автоматизирует человека, вызывая эмоциональное выгорание. Праздничные дни, напротив, — способны хоть ненадолго положить предел монотонности, наполнить жизнь яркими эмоциями, энергией и оптимизмом. Время праздничного города — это на самом деле своеобразная «потеря» времени, когда не нужно спешить, боясь опоздать, или переживать, что минуты тянутся слишком долго. Период праздника, объективно ограниченный хронологическими рамками, все же снимает давление режимных обязательств и словно отпускает горожан на свободу времяпрепровождения. Распахивается и преображается пространство города, освобождая улицы и площади для иллюминаций, перформансов и променада, тая сюрпризы, возможности игры, подарков и вкусных угощений — всего того, что так любят дети. Можно сказать, что праздник в городе — это и есть своеобразное возвращение в детство, когда прессинг взрослой жизни отступает, давая свободу удовольствиям, а на смену обыденности приходит особый, праздничный настрой, ожидание чуда.
Праздник обязательно предполагает наличие сценария, традиций и ритуальных действий.
Читать еще: Как елка стала главным символом новогодних праздников
Парадоксально, что, даже зная их до мелочей, люди с нетерпением, как в первый раз, ждут каждого нового этапа праздничной драматургии и особенно — ее кульминации. В праздничном сюжете, как и в любой другой художественной фабуле, кульминация несет особую психологическую разрядку, рождает инсайт от созерцания действа и от участия в нем. Так, в китайском Харбине Праздник льда и снега достигает своего апогея ночью, когда сотни ледяных скульптур вспыхивают и переливаются радужными подсветками, а сотни зрителей рукоплещут в эйфории. В шотландском городе Лервик, где в IX веке высаживались корабли викингов, участники, переодетые в средневековые доспехи, в финале праздника торжественно сжигают модели кораблей. Индуистский праздник весны Холи в городе Пуне, он же — Фестиваль красок, эмоционально взрывается разбрасыванием цветных порошков.
Практически все городские праздники окутаны атмосферой веселья.
Иногда она сочетается с торжественными, серьезными моментами, что делает событие на контрасте эмоций еще привлекательнее. Государственные праздники на центральных площадях с исполнением гимнов, поднятием флагов, выступлениями лидеров страны и сменой караулов зачастую поселяют в душах участников приподнятые патриотические чувства. Порой же серьезный подтекст теряется, как, например, в испанском Буноле на знаменитом празднике «La Tomatina», что говорит сам за себя. Участники активно бросаются помидорами и веселятся от души, хотя исконно действо связано с невеселой причиной: во времена правления Франко горожане таким образом выражали отчаянный протест против диктаторской власти.
Городской праздник — один из немногих инструментов временного стирания социальных различий.
И хотя пребывание на городских увеселениях богатых и бедных, чиновников и толпы различается своими локациями и аксессуарами, многие праздничные сюжеты словно ломают установленную иерархию. Этому способствуют, в частности, маски, полностью закрывающие лица участников, что издавна обеспечивает анонимность, как, например, на знаменитом Венецианском карнавале, где в костюмированной процессии простые горожане могут предстать в виде блистательных вельмож. Еще пример — празднование последнего четверга перед Постом в итальянском Виареджо, где, согласно давней традиции, по центральной площади шествует карнавальная толпа, везущая колесницы с огромными куклами из папье-маше — карикатурными фигурами известных политиков и звезд шоу-бизнеса. Возможно, еще одной эмоциональной пружиной городского праздника является привнесенное им ощущение, что весь процесс регулируется извне. Тем самым участники словно освобождаются от привычного в обыденности социального контроля и готовы развлекаться, нарушая повседневные социальные границы, словно растворяясь в среде себе подобных.
Городские праздники требуют персонализации.
Если в официальных мероприятиях центральными фигурами праздников являются люди власти, то в других видах праздников главными персонажами могут быть самые различные архетипичные, мифологические, сказочные и символические существа. В Венецианском карнавале его апофеоз ознаменован полетом Ангела и полетом Льва с колокольни Святого Марка, исторические фольклорные празднества в Кельне включают Парад Духов на центральной площади города, Хэллоуин требует, как известно, костюмов и масок à la монстр, а знаменитый карнавал в Рио начинается с церемонии «коронации», где мэр символически передает управление городом Королю Момо — самому толстому горожанину, который, тем не менее, умеет виртуозно танцевать самбу.
Но, возвращаясь празднику встречи Нового Года, вспомним старого-доброго Деда Мороза, придуманного, кстати, в его привычном нам виде Морисом фон Швиндтом в качестве декоративного персонажа к опере Моцарта «Фигаро».
Читать еще: С верой в чудеса: вдохновляющая новогодняя реклама
Подводя итоги размышлений о праздниках в городе, отметим общие для них черты: выход из обыденности, ритуальность, стирание социальных различий, веселье, трансляция идеи возрождения и победы над смертью, наличие драматургии с кульминационным событием и персонажами. Все эти праздничные атрибуты можно увидеть и прочувствовать даже сегодня: хоть и с предосторожностями, но наращивается предпраздничная суета в магазинах, покупаются подарки и готовится новогоднее застолье, дети ожидают обязательных сюрпризов от Деда Мороза и Снегурочки. А взрослые, для которых порой становится событием простой выход из дому, лелеют радость и надежду на новый, 2021-й год, чтобы в нем было гораздо больше праздничных дней, чем печальных, чтобы вернулись свобода и счастье дружеских объятий, возможность улыбаться миру и путешествовать по замечательным праздничным городам. И можно заметить, что все чаще, как цветы сквозь асфальт, сквозь медицинские маски на лицах горожан пробиваются улыбки надежды.
Оформление: Елена Зублевич
