Один из самых загадочных и важных археологических объектов планеты содержит целый ряд ключевых мифологических архетипов, символов и культовых практик. Аналоги характерной для него структуры уступно-террасного типа обнаружены в пустынных областях Северной Америки, во многих местах Африки и Евразии.

Реконструкции Чатал-Хююка (слева) и фотографии Таос-пуэбло (справа)
Обратите внимание на подобие стен с приставными лестницами и печей

Скорее протогород, чем просто городище, Чатал-Хююк существовал между 7 100–5600 годами до н. э. в южной Анатолии (территория современной Турции). Он получил местное название Çatalhöyük по обозначению двух холмов, покрывающих его руины. Чуть ранее неподалёку, на Армянском нагорье, существовал загадочнейший комплекс Гебекли-Тепе (Göbekli Tepe, приблизительно 9000 лет до н. э.).

Гебекли-Тепе

Установлено, что Анатолия (Малая Азия) служила своеобразным перевалочным пунктом между «Палеоевропой» (Европой до вторжения индоевропейских племен — носителей языков абсолютного большинства современных её жителей) и Армянским нагорьем, соприкасающимся вплотную с так называемым «Плодородным полумесяцем». Речь идёт об областях, которые непосредственно связывают с возникновением и распространением очагов земледелия (неолитическая революция) и городской цивилизации (урбанистическая революция, возникновение письменного учёта и записи событий). Через Анатолию в древнейшую Европу вместе с неолитическими технологиями и достижениями проникли многочисленные явления и формы, характерные для круга анатолийских и ближневосточных культур.

Потомки Вавилонской башни: история и современность высотного строительства

Сам протогород расположен неподалёку знаменитой Каппадокии с её пещерными и подземными городами и святилищами, практически напротив Кипра. Рядом находились два вулкана, Карадаг и Хасандаг. Последний запечатлён на древней плановой схеме на одной из стен протогорода. Извержение, также отмеченное на плане, произошло около 6200 лет до н. э.

 Гимри

Джеймс Мелаарт обнаружил протогород под покровом анатолийского холма у поселения Гимри (Гымры) в Конийской долине и начал его исследование между 1958 и 1965 годами. Он писал, что открывшееся ему место занимало площадь 13 гектаров и 12–14 строительных горизонтов. Хронологические рамки он определил как период между 6500–5650 годами до н. э.

Иэн Ходдер, продолживший раскопки в 1990-х годах, утверждал, что в городе проживало до 8 тысяч человек, хотя справочники приводят число около 5–6 тысяч и даже около 20 тысяч жителей. При этом в остальных поселениях того времени проживало в среднем по 150 человек. Средняя продолжительность жизни составляла примерно 32 года, а «геронты» доживали и до 60 лет.

Конечно же, в одном из наиболее известных неолитических городищ практиковалось экстенсивное земледелие. Во время «неолитической революции» первые земледельцы начали не просто присваивать, но и воспроизводить хозяйственные ресурсы. Это привело и к перевороту в строительных технологиях. Речь не только о материалах, а вообще о росте построек вверх. Люди фактически «приблизились» к сфере надземного, частично подчинив себе потенциал плодородия земли, одомашнивая животных, селясь в вертикальной застройке.

По мнению Мелаарта, в Чатал-Хююке образовалась монополия на добычу обсидиана, появившегося из-за извержения вулкана Хасандаг на восточной окраине долины. Там была известна медь, но статуэтки производились из алебастра, известняка и мрамора, камня и терракоты, тогда как зеркала — из того же полированного обсидиана. А вот посуда была распространена скорее плетёная, чем керамическая. Сложнейшая орнаментальная роспись горизонтов X–III имитировала узоры и даже кайму плетёных анатолийских ковров. Уникальный церемониальный кинжал из кремня, обработанный отжимной ретушью, найденный в мужском погребении, имел ручку в виде сплетающейся «восьмеркой» змеи. Известные с древнейших времен отпечатки рук, согласно Мелаарту, образовывали «сплошной бордюр вокруг сложных композиций горизонтов VII-VI А».

 Чатал-Хююк

Исследователь Вадим Массон называл Чатал-Хююк «агрогородом» и образующим центром близлежащих поселений, но не считал его центром торговли, отмечая только обмен и торговые экспедиции. Жиль Делёз также говорил о том, что протогород «имел зону влияния, простирающуюся до трёх тысяч километров», спрашивая: «как можно оставлять неопределённой всегда возвращающуюся проблему сосуществования первобытных обществ и империй, даже неолитических?».

В Чатал-Хююке из-за скученной застройки отсутствовали улицы (хотя существовали открытые дворы, служившие также чем-то вроде свалки). Дома не просто громоздились на холмах, а располагались один над другим, образуя систему террасированных переходов с крыши на крышу с приставными лестницами и отверстиями, ведущими в унифицированные жилые пространства. Встречались также овальные входы в стенах на уровне человеческого роста и вентиляционные шахты. Наружная стена образовывала массивную преграду для враждебных племен и мародеров.

Эта структура использовалась и отдалёнными в пространстве и времени (почти на 7–8,5 тысяч лет!) коренными североамериканскими культурами в знаменитых городищах-«пуэбло». Подобные структурные особенности, более или менее выраженные, есть и у догонов Мали (Бандиагар), в ромейской Сугдее (Судак), в конструкции фавел, армянских и грузинских предгорных жилищ и афганских кишлаков, в саклях и аулах Кавказа (Тинди, Гимры и многие другие).

Компьютерная реконструкция жилых камер

Оба условных типа застройки — уступно-террасный и уличный — освоили рост зданий вверх (особенно интересно это сочетается в Йемене) или вертикальную застройку. В более ранних периодах это не практиковалось: кроме стоянок древнейших охотников и собирателей были распространены землянки, полуземлянки, а также пещерные убежища. «Сотовая» архитектура предполагала унификацию: насчитывалось около 1500 копий одной модели жилища с равной планировкой и организацией пространства. Дома строились с расчётом 10–12 м2 на человека; предполагаемый цикл обитания — 120 лет. При необходимости перекрашивали внутренние и оштукатуривали внешние стены.

Архитектурные стереотипы в культуре: зиккураты, готика, модерн

Каждая жилая камера имела кладовые и подсобные пристройки. Место для скота, по-видимому, было вынесено за пределы городища, в своеобразный «крааль». Золу, битую посуду и отходы сбрасывали в разрушенные дома или особые дворы (они же служили уборными). Чад и дым проходил через оконца и крышу, дополненные вентиляционными шахтами. В жилых камерах было по две платформы с нишами красного цвета (сакральными «окнами» в инобытие), со скамьями (спальными местами) и погребениями предков под ними. Несмотря на внутреннее убранство камер, совмещающих жилое пространство с домом усопших предков, люди проводили большую часть времени именно на крышах.

Особый способ погребения — т. н. экскарнация — происходил следующим образом. Согласно иконографии горизонта VII, на специально оборудованных башнях наподобие дахм зороастрийского культа размещали покойников с отделённой от туловища головой. Грифы либо иные птицы-падальщики, известные также по иконографии VIII горизонта, склёвывали плоть, удаляя мягкие ткани. После чего очищенные останки собирались и перемещались в жилища, погребаясь под скамьями перед ежегодным ремонтом и обновлением. Помимо красной охры как архетипного красителя инобытия, синяя либо зелёная краска наносились на шею и лоб.

Документальный фильм «Улики древности» (Discovery) о современных раскопках под началом Иэна Ходдера показывает, что руины протогорода, обнаруженные археологами только в середине ХХ века, использовались как некрополис ещё в Средневековье, когда здесь были расселены христиане. Ходдер рассказывает: когда вскрывали одно из захоронений, моментально началась буря («гнев Богини»). И это не первая странность: так, Доракский скандал с Мелаартом и ограничением его деятельности связан с появлением загадочной женщины Анны Папастрари. Фиктивная особа якобы из Измира помогла Мелаарту зарисовать некие загадочные артефакты, что привело к обнаружению холма в 1958 году во время исследования Дорака и непосредственным раскопкам Чатал-Хююка.

Magna Mater Чатал-Хююка и фригийская Кибела (Кибеба)

Мелаарт обнаружил 50 святилищ; преемственность культа прослеживалась по возведению новых святилищ сразу над предыдущими. Вотивные (лат. votivus — посвящённый богам) фигуры выносились наружу, а идолы размещались внутри святилищ. Богиня изображалась в трёх ипостасях: то как подобная палеолитической «Венере» на троне с двумя львицами (либо леопардами, отсылкой к соседней культуре Хаджилар VI), то как рождающая быка либо барана, то как старуха с грифом (богиня смерти как перехода). Существовали и комбинации Богини в двух ипостасях, а также два леопарда VI горизонта (около 6000 лет до н. э.) из раскрашенной глины, вытягивающие объёмные головы внутрь помещения. Из мужских фигур — юноша с леопардом и бородатый мужчина на быке и в леопардовой шапке.

Внутри же изваянных грудей Великой Богини были обнаружены черепа лисиц, ласок и грифов, нижняя челюсть вепря, а также сталактитовые фигуры и конкреции. Иногда в переднюю часть голов монтировали (инкрустировали) передние части черепов быков или баранов. Широко были распространены посвятительные рога, используемые позднее в «минойской» цивилизации острова Крит. Иконография охоты на красного и черного быков известна по росписи стены, выходящей к горам Тавра, а охота на оленя — по III слою (около 5800 года до н. э.). Мелаарт считал, что переход к одомашниванию животных подорвал престиж культа мужского божества охоты: уже на II слое среди 9 представленных статуй нет мужских божеств.

Богиня Чатал-Хююка

Терренс МакКенна считал, что переход к земледелию, который он связывал с Чатал-Хююком, обожествил злаки и зерно, заместив богинь растительного экстаза. По его мнению, в ходе неолитического переворота произошел «разрыв симбиотической связи человечества с природой». Но Чатал-Хююк сохранял-таки «оргиастическую психоделическую религию Богини-Матери» на изломе смены парадигм, что делает его особым в глазах философа.

МакКенна был склонен сближать Чатал-Хююк с протоберберской культурой, известной по росписям Тассили-Аджер, и натуфийской культурой. Мирча Элиаде сближал его с культурой Хаджилар, отмечая, что обе повлияли на докерамическую культуру Иерихона. Также он склонялся к мысли, что Халафская культура могла быть основана уцелевшими жителями Хаджилара или Чатал-Хююка. Исчезнув около 4400–4300 годов до н. э., она непосредственно предшествовала Убейдской культуре — основе шумерской городской цивилизации. Цитируя Мориса Виерра, Элиаде указывает на преемственность между мужским божеством верхом на быке, грозовым богом хеттов Тешубом и Юпитером Долихенским восточных легионов, а также на преемственность между богинями-матерями — хеттской Хебат и фригийской Кибелой.

Magna Mater Чатал-Хююка и фригийская Кибела (Кибеба)

Находятся основания считать Чатал-Хююк «партнёрским обществом» либо усматривать вытеснение архетипом Великой Богини-Матери мужского культа вместе с переходом на самообеспечение и отказа от охоты для выживания. Кери Армстронг, следуя мысли Вальтера Буркерта («Homo Necans»), предполагает, что в Чатал-Хююке мог сформироваться и могущественный женский образ, требующий кровопролития. Даже если это не так, то предположение Ходдера о «регулировании без центра власти» кажется неубедительным. Можно предположить существование жриц и жрецов Великой Богини-Матери и бога-на-быке. Были, однако, попытки ретроспективно интерпретировать процессы в Чатал-Хююке в духе «борьбы классов» с использованием характерной терминологии эпохи индустриального перехода. Говорилось даже о «коммунистическом устройстве» общества, а уровень его сакрализации занижался.

Археологи Колин Ренфрью и Владимир Сафронов, что Чатал-Хююк могли населять предки индоевропейцев. Это маловероятно: население протогорода и окрестностей имело куда больше черт, напрямую унаследованных культурами «Палеоевропы» до прихода индоевропейцев, особенно минойским Критом.

(предлагаем также осмотреть следующие карты, отражающие следы расселения генетических гаплогрупп в Европе и связи их с Анатолией: https://is.gd/CB85rl; https://is.gd/A0wciX; https://is.gd/7sgEZm)

Так, кроме «букраний» в сакральном культе и иконографии были и многие другие важные схождения. Например, в Чатал-Хююке сакральные танцы занимали такое важное место, что это даже повлекло анатомические изменения бедренных костей. Стоит вспомнить, что лабиринт — это не только запутанные ходы дворца в Кноссосе, но первоначально — сакральный магический танец, вероятно связанный с запутыванием и перепрыгиванием через быка (таврокатапсией).

Науке же ещё лишь предстоит убедительно объяснить, почему структурное сходство между Чатал-Хююком и «пуэбло» настолько велико.

Читать далее: Хлеб как движущая сила урбанизации

Автор: Кирилл Степанян

Обложка: Екатерина Цвентух

Источники

  1. Кемпбелл Дж. Богини: Тайны женской божественной сущности. – СПб.: Питер, 2019. – 304 с.
  2. Матюшин Г. Н. Чатал-Хююк / Археологический словарь / Чатал-Гуюк (из серии «Древняя Анатолия»): rec.gerodot.ru/chatal/
  3. Мелаарт Дж. Древнейшие цивилизации Ближнего Востока
  4. Брозиус Б. Социальная революция в эпоху неолита: От Чаеню к Чатал-Хююку
  5. Массон В. М. Первые цивилизации. – Л.: Наука, 1989.
  6. Улики древности (Discovery).
  7. Политогенез и историческая динамика политических институтов: От локальной потестарности к глобальной мир-системе: коллективная монография / под ред. Л. Е. Гринина. – М.: Московская редакция издательства «Учитель», 2019. – 608 с.
  8. Элиаде М. История веры и религиозных идей. Том 1. От каменного века до элевсинских мистерий. – М.: Критерион, 2001. – 464 с.
  9. Армстронг К. Краткая история мифа. – Открытый Мир, 2005. – 160 с.